Как девица Елизавета спасла Россию от немцев.
Портрет императрицы Елизаветы Петровны
После смерти императора Всероссийского Петра I в 1725 году, настало время внутри дворцовых интриг и борьбы за трон. Дети, а в последствии и внуки, наследовали, свергали и сменяли один другого с завидной быстротой:
Екатерина I продержалась 2 года, Петр II – 3 года, Анна Ивановна засиделась аж 10 лет, Иван VI – 1 год, пока не настало время для Елезаветы Петровны
Мать Елизаветы, Екатерина I, урожденная Марта Скавронских, из крестьянской семьи в Лифляндии, то ли литовских, то ли латышских кровей, крещеная по католическому обряду, по всей вероятности была красива, обладала холодным здравым умом, что помогло ей совершить головокружительное восхождение из самых низких слоев социальной лестницы на окраине империи на царский престол.
В 18 лет, успев побыть замужем за шведским драгуном, в 1702, после взятия Мариенбурга русскими войсками, будущая русская императрица стала военным трофеем и оказалась сначала в обозе Б.П.Шереметева, а затем у А.Д.Меньшикова. В 1703 на Марту обратил внимание царь Пётр I.
В отличии от своей матери, воспитанной в лютеранской семье, юная Елисавета детство и юность провела в подмосковных селах Преображенском и Измайловском, благодаря чему выросла русской по духу, а Москва и её окрестности остались ей близкими на всю жизнь.
Образование ее мало интересовала, она любила светские развлечения: балы, танцы, охоту, маскарады и уже будучи императрицей, она очень удивилась, узнав, что «Великобритания есть остров».
Первая красавица своего времени обожала наряжаться, никогда не надевала одно платье дважды и строго следила, чтобы никто из придворных дам не был одет или причесан красивее её. Кстати после смерти императрицы в её гардеробе было найдено около 15 тыс. платьев.
В брак она не вступила, хотя при дворе строились планы относительно её замужества с королем Франции Людовиком XV.
После смерти Екатерины I, Елисавета сблизилась с императором Петром II, который судя по всему был в нее влюблен. В то же время Анна Ивановна, следующая престолонаследница, женщина подозрительная и властной, видела в Елисавете опасную соперницу и старалась всячески удалить ее от двора. Эти обстоятельства вынудили Елисавету почти безвыездно жить в своей вотчине, Александровской слободе, замкнувшись в тесном кружке преданных ей лиц, среди которых с 1733 первое место занимал Алексей Разумовский, певчий украинец. Послушная дочь своего духовника отца Дубянского, Елизавета проводила время в бесконечных балах и церковных службах, в заботах о парижских модах и русской кухне, постоянно нуждаясь в деньгах, несмотря на большие средства.
Полное равнодушие к политике и неспособность к интригам, при существовании к тому же за границей внука Петра Великого, принца Голштинского, спасли Елизавету от пострижения в монастырь и от брака с герцогом Саксен-Кобург-Мейнингенским, но крупные неудовольствия между ней и Анной Ивановной вспыхивали неоднократно.
В это время в России 10-летнее господство немцев при Анне Ивановне и Анне Леопольдовне породило всеобщее недовольство, активным выразителем которого явилась гвардия, служившая крепкой цитаделью русского дворянства. Возмущенное гнетом иноземщины национальное чувство заставляло мечтать о возвращении к временам Петра Великого; заведенные Преобразователем суровые порядки подверглись идеализации, и царевна Елизавета стала казаться способной вывести Россию на прежнюю дорогу. Когда созданный в 1730 режим начал разлагаться и правители-немцы стали пожирать друг друга, в среде гвардии появились признаки открытого волнения.
В послепетровское время, как и при Петре I, роль выходцев из Германии в российской экономике, науке и культуре была чрезвычайно важной. В 1725 – 1799 годах из 111 академиков Российской академии наук (она тогда именовалась Академией наук и художеств) немецкий язык был родным для 71. Четверо первых президентов Академии были немцами. Главенствующее положение в Российской академии наук в те годы занимал некто Шумахер (Johann Daniel Schumacher), человек, по отзывам современников, необычайной хитрости и изворотливости, в высшей степени своекорыстный. Он приехал в Россию из Германии ещё при Петре I, вошёл в доверие к нему, после его смерти прибрал к рукам фактическое руководство академией. При этом огромная часть денег, которая расходовалась государственной казной на содержание академии, Шумахером и группой пригретых им иностранцев присваивалась. В центре внимания Шумахера оказывались не интересы российской науки, а стремление выдвинуть на высокие посты «своих», тех, кто помогал ему бесконтрольно хозяйничать в академии.
Елизавета Петровна и ее двор.
Даже в 1747 году, при императрице Елизавете Петровне, немец Миллер был назначен историографом, то есть официальным историописателем при Академии наук. В 1748 году он принял русское подданство, а к следующему году подготовил научную работу “Происхождение народа и имени российского” в которой утверждал, что наименование россияне, а равно и князь Рюрик, с которого, согласно древней летописи, начинается история русской государственности, родом из Швеции. Именно эти лжеученые и обрезали нашу историю, да так, что вплоть до конца 20 века мы все были уверены, что славяне жили в ямах, ходили в шкурах, не имели письменности или как выразился в одном из интерью патриах Кирил:
«А кто такие были славяне? Это варвары, барбары, люди, которые говорят не понятные вещи, это люди второго сорта, это почти звери.»
По меньшей мере странно слышать от первого иерарха нашей церкви подобное невежество, граничащие с оскорблением всего нашего народа и его истории.
А вот что утверждает современная наука:
«Славяне – один из древнейших народов Земли. Исторические корни славян уходят в глубь тысячелетий, когда славяне выделялись из общей семьи индоевропейских, индоиранских (арийских) народов. Потому и русский язык (как и иные славянские языки) почитается очень древним арийским языком.»
Министры советовали Анне Леопольдовне ( правила 9 ноября 1740 года по 25 ноября 1741 года, супруга Антона Ульриха, герцога Брауншвейг-Люнебургского) как можно скорее удалить Елизавету из Петербурга. Знавшая об этих планах цесаревна в 2 часа ночи на 25 ноября 1741 в сопровождении близких ей лиц, явилась в гренадерскую роту преображенцев и, напомнив, чья она дочь, приказала солдатам следовать за собой, запретив им пускать в ход оружие, так как они грозились перебить всех немцев. Арест Брауншвейгской фамилии произошёл очень быстро, не вызвав никакого кровопролития, и на другой день появился манифест, кратко возвещавший о вступлении Елизаветы на престол.
Этот переворот породил в обществе настоящий взрыв национального чувства. Тогдашняя публицистика была полна желчными и злобными отзывами о предшествовавшем времени, с его правителями-немцами, и столь же неумеренными восхвалениями Елизаветы, как победительницы иноземного элемента. Такие же чувства, но в более грубых формах, проявила и улица. Дома многих иностранцев в Петербурге подверглись разгрому, а в отправленной в Финляндию армии едва не произошло поголовного истребления иноземных офицеров.
Убедившись в полном одобрении обществом совершившейся перемены, Елизавета издала 28 ноября другой манифест, где подробно и без стеснения в выражениях доказывала незаконность прав на престол Ивана VI и выставляла целый ряд обвинений против немецких временщиков и их русских друзей. Все они были отданы под суд, который определил Остерману и Миниху смертную казнь посредством четвертования, а Левенвольду, Менгдену и Головкину – просто смертную казнь. Возведённые на эшафот, они были помилованы и сосланы в Сибирь.
Обеспечив за собой власть, Елизавета поспешила наградить людей, которые способствовали вступлению её на престол или вообще были ей преданы, и составить из них новое правительство. Гренадерская рота Преображенского полка получила название лейб-кампании. Солдаты не из дворян были зачислены в дворяне, капралы, сержанты и офицеры повышены в чинах. Все они, кроме того, были пожалованы землями преимущественно из конфискованных у иностранцев поместий.
Первые места в новом правительстве были заняты представителями той общественной группы, которая во имя оскорбленного национального чувства опрокинула немецкий режим. Многие из них были до переворота простыми гвардейскими офицерами, как, например, старые слуги Елизаветы, П.И.Шувалов и М.И.Воронцов, которые теперь вместе со своими родственниками приобрели наиболее крупное значение в правительственной среде. Рядом с ними стали у власти и некоторые из деятелей прежних правительств, например А.П.Бестужев-Рюмин, князь А.М.Черкасский и князь Н.Ю.Трубецкой, попавшие в опалу или не игравшие самостоятельной роли в два предшествовавших царствования.
Обстоятельства восшествия на престол отразились на елизаветинском царствовании. Был провозглашен курс на возврат к наследию Петра Великого, в частности, восстановлена роль Сената и некоторых других центральных учреждений. Вместе с тем в конце 1740-х – первой половине 1750-х годов по инициативе П.И.Шувалова был осуществлён ряд серьёзных преобразований, важнейшим из которых стала отмена в 1754 году внутренних таможен. Это привело к значительному оживлению торговых связей между различными регионами страны.
Были основаны первые русские банки – Дворянский, Купеческий и Медный; осуществлена реформа налогообложения, позволившая улучшить финансовое положение страны; получила развитие тяжелая промышленность. В 1754 была создана новая комиссия для составления Уложения, которая завершила свою работу к концу царствования Елизаветы. Однако процесс преобразований был прерван Семилетней войной (1756-62).
Во внешней политике правительство Елизаветы Петровны придерживалось принципов Петра Великого. В 1743 был заключен Абоский мирный трактат(мир), закрепивший итоги русско-шведской войны 1741-43. В этот период руководителем русской дипломатии был канцлер А. П. Бестужев-Рюмин, делавший упор на союз с Австрией и противодействие усилению Пруссии. Это и привело к тому, что Россия оказалась втянутой в Семилетнюю войну, участие в которой легло тяжким бременем на хозяйство страны. Однако в военном отношении действия русской армии были успешны. Она одержала ряд серьезных побед, оккупировала Восточную Пруссию и даже (на короткое время) Берлин.
В целом царствование Елизаветы Петровны было временем политической стабильности, укрепления государственной власти и ее институтов, окончательного закрепления в русском обществе результатов петровских реформ.
