Ходорковский обратился за швейцарской визой.

В СМИ просочились подробности о том, кто предоставил самолет Ходорковскому, на котором он прилетел в Берлин, какой суммой, оставшейся от разрушенной империи ЮКОСа сможет он распоряжаться, почему руки Ходорковского в порезах.

Экс-глава ЮКОСа на пресс-конференции 22 декабря в Берлине поблагодарил швейцарского политика, не назвав его имени: «Депутат, я сейчас боюсь точно произнести его фамилию, извините, приезжал ко мне в тюрьму. Разговаривал с администрацией о том положении, о тех условиях, в которых я нахожусь. И именно вот это вот внимание не дало людям, которые хотели бы еще более ухудшить мое положение, сделать это. И я за это благодарен», – сказал тогда Ходорковский.

Этим депутатом оказался социалист Андреас Гросс, докладчика ПАСЕ по России. Он посещал Ходорковского в декабре 2010 года, когда опального олигарха перевели из колонии в Москву во время второго суда. Тогда Гросс заверил Ходорковского в том, что зарубежные политики приложат все силы к тому,  чтобы с экс-главой ЮКОСа “обращались прилично”. Также депутат пообещал работать над тем, чтобы Ходорковский быстрее вышел на свободу.

Портал отмечает и другой швейцарский след в освобождении Ходорковского. Оказывается Ганс-Дитрих Геншер, экс-глава МИД Германии, который вел переговоры с Москвой относительно судьбы Ходорковского, за помощью в предоставлении самолета для МБХ обратился к швейцарскому бизнесмену Ульриху Беттерману – главе крупной энергетической компании. Этот швейцарец из кантона Нидвальден известен своими связями в мире международной политики, отмечает портал. Его фирма «OBO Bettermann» строит сейчас в России большой завод, а сам он является одним из основателей ВЭФ в Давосе.

В Швейцарии училась и дочь Ходорковского Анастасия. Она в 2009-2011 годах находилась там в частной школе-интернате «Lyceum Alpinum» в городе Цуоз (Zuoz). Правда по документам, она значилась под девичьей фамилией своей матери – Молоканова. Это позволило девушке не привлекать к себе внимание. Преподаватели рассказывают, что она очень бегло говорила по-немецки и прекрасно по-английски.

Наконец, Швейцария оказалась и местом, где, возможно, до сих пор находятся некоторые активы ЮКОСа, которыми, вероятно, сможет воспользоваться Ходорковский. В 2004 году Швейцария по запросу России заблокировала активы ЮКОСа на сумму 6 млрд швейцарских франков (6,7 млрд долларов США). Однако затем эта сумма была разблокирована, а в 2007 году швейцарский суд вынес решения не оказывать правовой помощи России по “делу ЮКОСа” в связи с “политическим характером процесса”. Сейчас, конечно, этих денег нет. Но в 2011 году Германия, которая проводила самостоятельное расследование, наткнулось на счета Ходорковского в швейцарском банке, на которых было порядка 15-20 млн франков. Счета были открыты уже после того, как Ходорковский оказался в тюрьме и расследование было закрыто.

Не ускользнуло от внимательных журналистов и то обстоятельство, что Ходорковский прибыл на пресс-конференцию в прекрасном костюме, а женщины-корреспондентки отметили и дорогой парфюм, которым воспользовался экс-глава ЮКОСа. Таксист, работавший возле Музея Берлинской стены, где проходила пресс-конференция, рассказал, что Ходорковский потратил в местном бутике несколько тысяч евро. Но заметили журналисты и другое – руки Ходорковского, всё с такими же тонкими, длинными аристократическими пальцами, покрыты следами травм и порезов… Но самого главного и глубокого  – душевного шрама – Ходорковский не показал, о нем можно было только догадаться…

Другим интересным аспектом всей этой истории является тайная дипломатия, о кторой, вдруг заговорили в связи с контактами Ганса-Дитриха Геншера и Путина. Что это за тайная дипломатия и чем она отличается от обычной? Этот вопрос мы задали руководителю русской службышвейцарской телерадиокомпании SRG SSR (SWI Swissinfo)Игорю Петрову, который до этого 11 лет проработал в сфере дипломатии (в 1995-1999 в посольстве России в Германии, а в 2002-2006 – в посольстве России в Швейцарии).

– Обычная дипломатия в современном мире – это очень бюрократизированный процесс, завязанный на столетние ритуалы и формулировки. Мы пишем ноту, долго ее сочиняем, регистрируем, везем диппочтой в мешке дипкурьером, привозим, переводим, опять регистрируем… короче говоря, все это долго, и, кстати, относительно прозрачно. Все официальные контакты регистрируются и складируются в архиве.

– А потом попадают в WikiLeaks.

–  Ну в России архивы это машины по сокрытию документов, а не их раскрытию и вводу в научный оборот, да и все ноты и все телеграммы так называемым «верхом» (по радио) пишутся в России от руки, никаких компьютерных систем, так что техническая отсталость она в какой-то степени делает невозможным WikiLeaks и Сноудена по-российски.

– Ну а тайная дипломатия?

 – Вот бывают случаи, когда на все эти ритуалы нет времени. Бывает, что между главами государств или ведомств налаживаются дружеские отношения, как между Путиным и Шредером, которые вместе в сауну ходили… С приходом Меркель все это конечно пришлось позабыть, не пойдет же Меркель с Путиным в сауну… Но в любом случае есть контакты, которые не укладываются в бюрократические ритуалы и технологии, бывают ситуации, когда нужно что-то решить такое, что лучше пока ни в архивах ни светить, ни прессе показывать, и причем быстро… Вот тогда нужны каналы, по которым можно общаться без обиняков и цветов красноречия… Вот это и есть тайная дипломатия. Она кстати тоже начинает обрастать бюрократией, в каждой стране есть какие-нибудь институты или лица, через которые такие каналы работают. В период холодной войны я убежден, что такие тайные дипломатические каналы уберегли мир от ядерного ада – с трибуны мавзолея Кремль всех обещал закопать, но по тайным каналам шла реальная информация, мол, не бойтесь, мы ж не звери и не безумцы… Сейчас все изменилось, но полезность таких старых, порой завязанных еще 30 или даже 40 лет назад связей несомненна. И когда уйдут такие монстры, как Геншер, каналы тоже уйдут.